Лучшая роль Роуз Бирн в фильме Мэри Бронштейн, за которую ей, возможно, дадут «Оскар»
Запредельное материнство
На самом деле трудно сказать, что увидят мужчины и не матери в картине Мэри Бронштейн. Большой вопрос, смогут ли они по-настоящему прочувствовать весь спектр ужаса, в котором пребывает героиня двадцать четыре часа неделями напролет? Именно от уровня погружения зависит то, как зрители будут воспринимать Линду (блестящая драматическая роль комической актрисы Роуз Бирн).
С одной стороны, женщина явно не в себе. Заботясь о больной дочери, пытаясь оказывать помощь собственным пациентам (героиня работает психологом), утопая в поучительных телефонных диалогах с мужем, вечно советующем воспринимать происходящее проще, и решая непосильные бытовые проблемы (в съемной квартире обвалился потолок, и пришлось вместе с ребенком перебраться в отель), чтобы хоть как-то снять напряжение, Линда по ночам курит на пустыре и пьет вино. При этом судорожно сжимает в руках попискивающую радионяню. И, кажется, уже задумывается о том, не перейти ли ей на что-то потяжелее. Но не потому, что впала в зависимость, а потому что давно перестала справляться с повышающимся уровнем ответственности. Даже регулярные супервизии (в роли неприятного терапевта комический актер и ведущий ток-шоу Конан О’Брайен) не помогают. Коллега, очевидно, не только не слушает Линду, которая в какой-то момент отчаянно кричит о том, что ей нужен хоть кто-то, кто скажет, что делать дальше, но открыто скучает на сессиях. А в самый драматический момент и вовсе рассказывает бредовую историю об экспериментах на крысах, чем никак не помогает женщине.
С другой стороны, если не принимать во внимание способы, которыми героиня Бирн снимает стресс, и что ее девочка больна какой-то совершенно неведомой, чуть ли не метафорической болезнью, перед нами типичная женщина с ребенком. Ведь любая мать (к слову сказать, не обязательно больного) чада больше не принадлежит себе по-настоящему: она утопает в мире детских проблем и бесконечных «смотри, мамочка, что у меня», искренне завидуя мужу, потому что тот способен отключиться от проблем, просто уехав на выходные. Многие матери поблагодарят Мэри Бронштейн. В фильме предельно точно передано состояние вечной тревоги и неуверенности в себе из-за того, что теперь приходится отвечать еще и за маленького человека. Ведь так или иначе женщины с детьми затеряны в материнстве, просто каждая по-своему.
Доктор Спринг и рэпер A$AP Rocky
Именно поэтому всю ленту внимание оператора (Крис Мессина) максимально сфокусировано на Линде. Картина практически состоит из одних крупных планов, в которых героиня корчится не столько от сиюминутного отчаянья (муж не понимает, строгая и довольно не эмпатичная доктор Спринг, сыгранная самой Бронштейн, ставит перед ней заведомо невыполнимые цели, дочка отказывается от лекарств и изводит нытьем, пациенты — своими выкрутасами), сколько от какого-то невыносимого бытийного ужаса. В нем пролом потолка превращается не то в жуткую стивенокинговкую утробу, не то в манящую своим омерзительным космосом дыру. В какой-то момент становится непонятно, от чего Линда сходит с ума: от употребляемых веществ, от недосыпа или громадной нагрузки, к которой она в принципе не была готова. На протяжении фильма все кому не лень говорят ей: «Ты не виновата», тем самым как бы намекая, что все же виновата и недостаточно хорошо заботится о девочке.
В этом контексте юмор картины запредельно черен. Линде, по сути, способен посочувствовать лишь один человек — незнакомый темнокожий парень Джеймс (неожиданная роль популярного рэпера A$AP Rocky), живущий в отеле по соседству. Но речи о каких-либо отношениях тут не идет, поскольку женщина истощена. И, как в черной комедии, с ней и ее спутником случаются не то чтобы несмешные, но вполне абсурдные и даже трагические события.
Особенно отвратительно в ленте показана еда. Как символ дома и уюта, а также невозможного выздоровления дочери даже в первые дни жизни в квартире она напоминает неприятную кашу: пицца, перевернутая сыром вниз, которую героиня кусками без аппетита и удовольствия засовывает в рот, ланч-боксы с какой-то бурдой, банка для энтерального питания с чем-то, похожим на рвоту, и так далее и тому подобное.
Проблемное кино, или Хоррор про материнство
Любопытно, что дочка (Дилейни Куинн), требующая столько пристального внимания: подвозов в больницу, кормления сквозь трубку (в одной из ключевых сцен превращающуюся во что-то неизмеримо длинное и отвратительное), постоянных подключений к прибору, показывающему сатурацию и, кстати, назойливо звучащему фоном чуть ли не в каждой сцене, — так вот эта самая дочка появляется в фильме единожды и то в тот момент, когда зритель совершенно не уверен в исходе случившегося. Это довольно интересный и смелый прием, позволяющий режиссеру полностью погрузиться в жизнь Линды.
Очевидно размышляя об обратной стороне материнства, Мэри Бронштейн, предвидела, что далеко не все смогут понять ее героиню, а некоторые, возможно, и осудят, поэтому ввела в сюжет Каролину (Даниэль Макдональд), пациентку Линды, чтобы даже те, кто посмотрит это кино как хоррор из серии «в жизни такого не бывает и со мной точно не случится», сравнивая поведение двух героинь, смогли прочувствовать разницу, но все же искренне посочувствовать каждой.
