14 августа в российский прокат выходит новый фильм Рона Ховарда «Эдем». Рассказываем о реальной истории и о том, стоит ли идти в кино
Несколько десятилетий Галапагосское дело не дает людям покоя. Еще бы! В 1934 году при невыясненных обстоятельствах погибли пять человек. Череда загадочных смертей потрясла не только затерянный рай, но и весь относительно наивный мир. Неудивительно, что режиссер Рон Ховард («Игры разума», «Подмена»), поклонник тайн и хорошо сплетенного саспенса, обратил на этот сюжет внимание.
Влюбленные робинзоны
В 1929 году немецкий дантист Фридрих Риттен (в картине Ховарда его играет Джуд Лоу), до сорока трех лет не покидавший Берлина, и его пациентка, а по совместительству возлюбленная, Дора Штраух (интересная роль Ванессы Кирби), не то спасаясь от суеты, не то от экономического кризиса — в реальной истории причины тоже ясны не до конца, решили обосноваться на Флореане, одном из необжитых островов Галапагосского архипелага. Реальный Фридрих еще перед отъездом удалил себе и Доре все зубы — на всякий случай, чтобы не мучиться с их лечением в будущем, и обзавелся металлической вставной челюстью (злые языки поговаривают, что одной на двоих). Впрочем, в ленте, застенчиво улыбаясь, железяками пользуется только герой Лоу — уже на острове у него началась инфекция, и пришлось вырвать себе все зубы. С Дориным ртом Риттен — Лоу поступает куда безжалостнее и кинематографичнее, что как бы намекает нам на окончательное помешательство персонажа.
Остров Флореана в принципе был не предназначен ни для туризма, ни для эксцентричной робинзонады. Сухие каменистые почвы, практически полное отсутствие пресной воды, одичавшие злобные собаки, завезенные сюда конкистадорами времен Кортеса, ядовитая растительность и затяжные сезоны дождей. Трудно сказать, чем восторженных последователей Ницше (микс философских взглядов Риттера до сих пор вызывает вопросы) привлек этот богом забытый кусок земли. Но есть наивное предположение, что все-таки возможностью связаться с большим миром.
Хотя именно бегущая вперед информация и сыграла с героями этой истории дурную шутку.
Дело в том, что Флореана в XVI веке использовалась пиратами, а два столетия спустя и китобоями как место недолгой стоянки в периоды затяжных плаваний. Со временем на острове появилось самопальное почтовое отделение (кстати, оно до сих пор работает). Приплывающие моряки оставляли в импровизированном почтовом ящике — бочке письма без марок, а следующие путешественники забирали послания и отвозили их прямиком адресатам.
Впрочем, в фильме Рона Ховарда это милое сооружение простаивает без дела, ведь киношный Фридрих предпочитает еще более экзотический способ сношения с миром — он бросает свою корреспонденцию в запечатанной бутылке в океан, откуда ее услужливо вылавливают журналисты и пишут о задумчивом докторе романтические статьи.
Чудак Фридрих
К слову сказать, в картине нам показана некоторая эволюция взглядов Риттера. Джуд Лоу дал свою мотивацию этому странному персонажу. Вначале его Фридрих — убежденный ницшеанец, отрицающий плоды цивилизации; он не ест мяса и все свое время посвящает некому великому труду-размышлению, выстукивая его с утра до вечера на механической машинке. Однако физические лишения — отсутствие пищи и достаточного количества воды, а также назойливые соседи пробуждают во Фридрихе — Лоу безумца. Он отбрасывает не только все наносное, цивилизационное, но и человеческое, пестуя в себе лишь животное.
Что же касается настоящего Риттера, то в мемуарах выживших не упоминался никакой философский труд, сколько-нибудь оправдывающий его поступки. Очевидно, реальный доктор был просто одним из тех чудаков, которые, начитавшись Мильтона, Дефо и Стивенсона, уверовали в счастливую жизнь за пределами Старого и Нового света, но со временем «двинулся» сильнее. И начал мучить Дору. А еще, похоже, Фридриху хотелось не просто отдалиться от мира, но попользоваться плодами своей славы (все-таки чета робинзонов была вынуждена питаться некоторыми продуктами с материка, которые им охотно забрасывали моряки, шедшие мимо).
Соседи Виттмеры
Именно рассказы путешественников об успехах Фридриха и Доры (а к 1931 году им удалось построить на острове дом, разбить огород и начать выращивать кур) привели на Флореану Хайнца Виттмера (Даниэль Брюль), его вторую беременную жену Маргарет (Сидни Суини) и сына от первого брака Генри (Джонатан Титтел). Мальчик страдал туберкулезом, и переезд в столь отдаленное место преподносился родителями как необходимое и более дешевое благо. К тому же чете Виттмеров показалось, что выживать интереснее группой, а Риттер мог бы стать для них кем-то вроде Льва Толстого — каким тот был для толстовцев.
Но как говорится, классно, конечно же, не было. С соседями не заладилось сразу. Существовало ли какое-то открытое противостояние, мы уже никогда не узнаем. Мемуары Доры и Маргарет, трактующие все события диаметрально противоположным образом, об этом тоже умалчивают. Однако Виттмеры поселились в другой, удаленной части острова. И периодически Фридриху приходилось всех подлечивать. В фильме же, ссылаясь на свои ницшеанские взгляды, он отказывается как общаться с новоприбывшими, так и принимать роды у Маргарет, после чего бедняжка вынужденно рожает в компании диких собак. Эта довольно литературная сцена удивительным образом становится кульминационной. Ужас, испытываемый героиней, и правдоподобная экшен-съемка буквально наталкивают зрителя на мысль о том, что романтика кончилась, и началась вполне животная борьба за жизнь, где каждый за себя.
Паломничество в рай
Впрочем, мы не рассказали про «баронессу». В 1934 году на Флореану прибыла некто Элоиза Верборн де Вагнер-Боске (обворожительная Ана де Армас), со слугой (Игнасио Гаспарини) и двумя любовниками — Робертом Филлипсоном (Тоби Уоллес) и Рудольфом Лоренцом (Феликс Каммерер). Сложно сказать, кем была на самом деле Элоиза — вздорной богачкой или артистичной проходимкой. В фильме Ана де Армас, кажется, тоже так и не определилась. Однако Риттера, Штраух и Виттмера она затерроризировала до предела. У самопровозглашенной владелицы острова появился гениальный план — открыть на Флореане отель для миллионеров, и она тут же приступила к делу.
Пытаясь привлечь внимание, а заодно и средства, Элоиза организовала настоящее паломничество в рай. Регулярно приезжавших гостей она встречала полуодетая — с кнутом и пистолетом. Шампанское лилось рекой. Согласитесь, совсем не то, чего хочется играющим в робинзонов людям на краю земли… Однако в фильме такого уж буйства баронессы нам не показывают, скорее, она предстает просто аморальной вертихвосткой-стрекозой, которая лето веселилась, съев все свои консервы в шатре, и никак не подготовилась к сезону дождей. Обычная токсичная маленькая девочка, подворовывающая у соседей. В реальности, похоже, Элоиза, обладавшая оружием, силой отнимала пищу, привозимую моряками для Риттера и Виттмеров. К тому же постоянные скандалы с любовниками, после которых Лоренц прибегал жаловаться на жестокость к Виттмерам, окончательно всех доконали. Не удивительно, что 27 марта 1934 года Элоиза и Филлипсон просто пропали.
Что с ними случилось, никто не знает. Дора в своей книге писала о том, что их убил Лоренц; Маргарет, дожившая на острове до девяноста лет, утверждала, что бестолковая Элоиза «уплыла на Таити». «Баронесса» и Филлипсон так и не были найдены. Вскоре Флореану покинул и Лоренц, его мумифицированное тело и тело моряка, взявшегося доставить несчастного на один из островов, спустя время обнаружили совсем не в той стороне, куда они уплыли.
Но самое интересное, что в 1934 году умер вегетарианец Риттер, неожиданно отравившись тухлой курятиной. Дора после его смерти вернулась на материк.
Кто виноват?
Любопытно, что в трактовке произошедшего Ховард довольно осторожен. Не исключено, что, задумавшись над возможной разгадкой, режиссер опасался реакции наследников Виттмеров. Ведь тот самый мальчик, который родился у Маргарет, сегодня богат как Крез и является единоличным владельцем Флореаны: у него бизнес по изготовлению яхт, и да, он открыл на острове отель и встречает туристов.
Чтобы придать ленте напряжения, оператор Матиас Хендал использовал несколько нехитрых приемов: упомянутую экшен-съемку он чередовал с выверенными игровыми, пейзажными и неожиданными натурными кадрами. К тому же при монтаже в картину были включены выдержки из документальной ленты про Риттера и моменты из «Императрицы Флореаны» — игрового фильма 1934 года, снятого заезжим капитаном-миллионером про «баронессу». Однако даже при таком визуальном разнообразии складывается впечатление, что все актеры несколько зажаты, чуть более свободно чувствуют себя женщины. Особенно неоднозначными получились образы Доры и Маргарет. Кстати, игра Ванессы Кирби добавляет значительного веса персонажу Джуда Лоу. Но скованность и боязнь сказать что-то лишнее буквально висят в воздухе на протяжении всей истории. Это, разумеется, вредит общей картине. И в итоге перед нами разворачивается неплохая, но все же довольно мелкая трагедия, а не серьезный сюжет, освещающий в новом ракурсе вопрос Уильяма Голдинга: действительно ли воспитание влияет на человека, или он животное от природы?
