26 июля английской актрисе, обладательнице «Оскара», «Золотого глобуса» и других престижных наград исполняется 80 лет
Аленушка
Своего русского происхождения Хелен Миррен (Елена Васильевна Миронова) никогда не скрывала. Наоборот, до сих пор актриса охотно шутит о нем в интервью. Но всегда предупреждает, что по-русски не говорит, а все роли, будь это тексты Толстого или Чехова, заучивает слово в слово.
Язык Миррен не выучила из-за отца. Как только не стало деда, царского военного инженера Петра Васильевича Миронова, вывезшего после 1916 года семью в Лондон, его сын Василий, пытаясь ассимилироваться, изменил свои имя и фамилию на Бэзила Миррена. Иначе он назвал и детей: Петя стал Питером, Катя — Колин, а Елена (или, как ее ласково называл дед, Аленушка) — Хелен. С этого печального момента в семье все должны были говорить и, желательно, думать только на английском. Впрочем, актриса всегда немного оправдывает отца, рассказывая о том, что новое имя так и не помогло ему интегрироваться: он остался одиноким эмигрантом без друзей, чью жизнь наполняла только семья.
Шекспир
Нет, кино началось не сразу. Вернее было бы сказать, что с кино могло и не заладиться вовсе. У семьи Миррен категорически не хватало денег. Поэтому дети учились только в государственных школах. Государственным оказался и грант на образование в Новом колледже речи и драмы в Лондоне, готовившем, к разочарованию увлеченной театром и кино Хелен, учителей, а не актеров. Впрочем, невзирая на родительские протесты, в 1963 году она самовольно поступила в Национальный молодежный театр, оставшийся в итоге единственной школой ее профессионального мастерства. Лишь через несколько лет родители приняли выбор дочери, узнав, что за службу в театре платят вполне неплохие деньги.
И началось все, разумеется, с Шекспира. Елена в пьесе «Сон в летнюю ночь», Клеопатра в «Антонии и Клеопатре»… Про последнюю роль критики ворчали: получился какой-то Бернард Шоу, а не Шекспир. Но именно на необычную трактовку образа обратил внимание агент Ал Паркер. Благодаря ему Миррен получила приглашение присоединиться к Университетскому театру Манчестера, а после перейти в лучший профессиональный театр — Королевскую шекспировскую компанию. И снова Шекспир, много Шекспира: Крессида, Диана, Джулия, Розалинда. Есть мнение, что именно в этот период, примерив на себя все типажи великого английского драматурга, Хелен Миррен кое-что поняла про многогранность.
Дебют в кино
В 1967-м состоялся довольно странный дебют в кино — эпизодическая роль в «Герострате» Дона Леви. Кажется, Миррен больше демонстрировала в этом кратком фрагменте нелепую сексуальность, чем какую-либо игру. Но ей опять повезло. Впрочем, недобрые языки поговаривали, что значение имел не дебют в кино, а дом Ала Паркера, открытый и для известнейшего актера Джеймса Мэйсона, к тому моменту сыгравшего Гумберта Гумберта в «Лолите» Стэнли Кубрика.
В «Совершеннолетии», новом фильме Майкла Пауэлла, Мэйсон играл утомленного жизнью художника Морахана. В эту картину, на роль Коры, и пригласили Миррен. Юная муза всем своим естеством (и это не фигура речи) пыталась привлечь художника к себе как к женщине. Роль стала первым триумфом Хелен в кино.
1960–1970-е годы для Хелен Миррен были связаны все же с театром. Именно тут она была настоящей звездой. В 1970-м про нее даже сняли документалку Doing her own thing… Но, кажется, это не сильно ее впечатлило.
И вновь она играла Офелию, леди Анну из «Ричарда III», а также многих других героинь — роли, за которые театральные актрисы готовы не только грызться за кулисами, но и убивать прямо на сцене.
А Миррен надоел Шекспир и заинтересовал современный театр с его авангардными приемами.
Африканский вояж
В 1972-м она присоединилась к Интернациональному центру театральных исследований Питера Брука. Отрекшись от языка (труппа Брука искала иные средства выразительности с помощью музыки и жеста), Миррен почти год проработала в Париже. Отвлеклась только на две роли в кино и на выезд в Канны. В картине Кена Рассела «Дикий мессия» она сыграла отрицательную музу Гош Боил, а в фильме «О, счастливчик!» Линдсея Андерсона — сексуальную Патрицию, богатую девушку, сочувствующую жизни хиппи. Последнюю ленту выдвинули на приз Каннского фестиваля, поэтому Миррен пришлось все бросить и недолго постоять на красной дорожке. Канны ничего в этот раз ей не принесли.
Первой работой, которую по-настоящему отметил фестиваль, стала роль печальной Марселлы в политической ленте «Дневник террориста» (1984) ирландского режиссера Пэта О’Коннора. Молодая женщина, томившаяся сначала в несчастливом браке, а потом в семье погибшего мужа, наконец-то встречает любимого. Им оказывается молодой Кэл (Джон Линч) из Ирландской республиканской армии. Но позже выясняется, что именно он участвовал в убийстве полицейского и супруга Марселлы. Так трагическая любовь ненадолго подсвечивает привычный ад, однако никого не спасает, а лишь показывает еще большую несовместимость мечты и действительности.
Но после Канн, в начале 1970-х, Миррен отправилась в странный интернациональный вояж. Труппа Брука двигалась сквозь Африку на грузовиках, ночуя под открытым небом и давая все те же странные немые представления под аккомпанемент экзотических инструментов. Так планировалось говорить с аудиторией вне культурного, социального и политического контекстов. Алжир, Нигерия, Бенин, Мали, Сахара… Выступали даже перед многочисленным племенем туарегов. Миррен шутила, что особенно скучали их верблюды. Некоторые импровизации из этого африканского приключения позже стали частью философского спектакля-притчи «Разговор птиц».
Период работы с Бруком Миррен до сих пор считает одним из самых сложных. Еще бы, ведь она преодолела Сахару! Но главное — то, чему Хелен научилась, осталось с ней навсегда. Если Шекспир дал разнообразие типажей и умение подчинять себе зрительскую аудиторию речью, то Брук — владеть жестом и взглядом.
Культовые режиссеры
После этого сложного времени и началось восхождение в кино. Хелен Миррен удалось поработать с разными культовыми режиссерами и сыграть немало запоминающихся персонажей. На смену упомянутому ранее Майклу Пауэллу пришли Тинто Брасс и Питер Гринуэй.
В чрезмерно эротическом «Калигуле» (1979) Брасса Миррен исполнила роль Цезонии, жены главного героя. Как позже вспоминала актриса, в этой картине было проще всего обнажаться, поскольку на площадке голыми были все, и стеснялся, скорее, тот, кто оставался в одежде. Но даже здесь Миррен удалось подарить зрителям особую героиню — взгляды, жесты, странная пластика рук и тела… Некоторые критики даже считают, что в этом фильме актриса процитировала образ лже-Марии из «Метрополиса».
А вот в метафорической ленте Гринуэя «Повар, вор, его жена и ее любовник» (1989) она сыграла Джорджину, жену гангстера Альберто Спика (Майкл Гэмбон). Считается, что в этой темной арт-хаусной драме, костюмы к которой создал легендарный Жан-Поль Готье, Гринуэй передал свое завуалированное послание режиму Маргарет Тэтчер, жестоко уничтожившему английскую промышленность того периода.
Чуть ли не на глазах у беспринципного мужа героиня Миррен влюбляется в книготорговца (Алан Ховард). Разумеется, жестокий супруг узнает о связи жены. Поклявшись «съесть» обидчика, он изощренно убивает любовника, забив ему рот книжными страницами. Сходящая с ума от горя и жаждущая мести Джорджина уговаривает уже некогда униженного Спиком повара Ричарда Борста (Ришар Боренже) приготовить тело любимого и подать его к столу гангстера. Она почти по-шекспировски требует от мужа выполнить обещанное, а тот, борясь с тошнотой, запихивает себе в рот кусок плоти. С криком: «Людоед!» Джорджина стреляет в Спика.
Сильные женщины Хелен Миррен
Трудно сказать, какой опыт больше всего повлиял на Хелен Миррен. Шекспировские ярость, свет и жажда воздаяния граничат в ее героинях с внутренней тишиной и какой-то особой женской незащищенностью, неожиданной мягкостью, обнажающейся, как правило, в моменты влюбленности и искренней привязанности. Такова в ее исполнении писательница и создательница философской системы объективизма, а на деле закоренелая индивидуалистка Айн Рэнд (картина «Тайная страсть Айн Рэнд» режиссера Кристофера Менола вышла на экраны в 1999-м). Сделав молодым супругам Натаниэлю (Эрик Столц) и Барбаре (Жюли Дельпи) неприличное предложение — Натаниэль должен посещать писательницу дважды в неделю в течение года для сексуальных утех, которые даруют ей вдохновение, — Рэнд разрушила не только этот, но и собственный брак. Однако в многогранной трактовке Миррен писательница не просто «злая корыстная тетка, заварившая всю кашу», а обычная женщина, искренне спутавшая сексуальное влечение с любовью. И когда жизнь обеих пар оказывается разбитой, почему-то именно глупо ошибившуюся Рэнд жалеешь больше всего.
То же мягкое естество обнажает и стареющая актриса Карен Стоун: неожиданно для себя она искренне привязывается к беспринципному юноше-альфонсу («Римскую весну миссис Стоун» режиссер Роберт Алан Анкерман снял по пьесе Теннесси Уильямса в 2003-м). Но и в этой, казалось бы, пошлой истории Миррен находит то, что вызывает сочувствие к ее героине. Карен одинока и разбита. Старость она воспринимает как непреодолимый рубеж. Поэтому в юноше (Оливье Мартинес) видит прошлую себя — красивую, сильную и всеми желанную. Конечно, миссис Стоун не дура и прекрасно понимает, что секс с молодым человеком не убавляет ей лет, но его, пусть и не искренний, интерес становится для нее наркотиком, который все больше и больше подчиняет героиню.
Королевы
Однако западные зрители любят еще и Миррен-королеву. Мало кто из современных звезд может похвастаться такой плеядой державных ролей. И самое главное, что монаршие особы в исполнении актрисы совершенно разные.
Для сравнения можно взять, например, образы Елизаветы II (фильм 2006-го «Королева» режиссера Стивена Фрирза; за эту роль актриса удостоилась венецианской Пальмовой ветви и «Оскара») и Екатерины Великой (одноименный мини-сериал 2019-го Филипа Мартина). Если царственная англичанка в исполнении Миррен — сама сдержанность, ее отношения даже в рамках семьи тонки и деликатны, не говоря уж о реакции самодержицы на смерть непокорной принцессы Дианы, то обрусевшая немка Екатерина — полнейшая ей противоположность. Она подозрительна, «плотоядна», высокомерна и вероломна. И, к слову сказать, благодаря Миррен западный взгляд на русскую душу в этом сериале почти не раздражает. Возможно, дело в корнях актрисы.
За что Хелен Миррен любят в России
Все-таки своих русских героинь она понимает получше некоторых актрис и режиссеров британского и американского кинематографа. Миррен не раз играла в театре Тургенева, Достоевского, Чехова и признает, что последний ей ближе всех. Однако по-настоящему блестящей для отечественных зрителей стала роль Софьи Андреевны Толстой в «Последнем воскресении» (2009) Майкла Хофмана. Думается, такой феерической истерички экран давно не видывал. Но эта героиня также неоднозначна, как и великий граф.
«Я переписывала от руки "Войну и мир" трижды», — с гордостью заявляет она гостям. А потом нам показывают несколько идиллических сцен, демонстрирующих искреннюю преданность и любовь к супругу. Однако именно психическая нестабильность Софьи Андреевны мучила стареющего Толстого и отчасти именно она заставила писателя ночью тайно бежать из дома. Оказавшись на железнодорожной станции Астапово, простуженный Толстой вскоре закончил свой земной путь, а ломающую руки Софью Андреевну — Миррен не пустили к умирающему. И эта трагическая роль по своей силе куда серьезнее, чем Анна Каренина, которую на Западе мечтает сыграть чуть ли не каждая актриса.
Даже в коротких и ролях второго плана Миррен разная и по-своему интересная. Она смешна в комиксном «РЭДе» (режиссер Роберт Швентке), где вместе с Брюсом Уиллисом и Джоном Малковичем играет киллершу на пенсии. И, безусловно, заслуживает внимания в «Хичкоке» (режиссер Саша Джерваси), когда исполняет роль жены и соавтора великого кинематографиста. В какие-то моменты ее героиня умело сливается с обстановкой на фоне знаменитого супруга, но порой, твердо заявляя о себе, заставляет всех увидеть в ней творческую единицу.
Таковы сильные женщины: они знают, где лучше промолчать, как соврать, а когда просто стоит устало прикрыть глаза и гордым наклоном головы продемонстрировать свое нежелание дальнейшего диалога. И, как вы уже поняли, к их образам Хелен Миррен всю свою актерскую карьеру питает определенную слабость.
